На недавнем выступлении мировая звезда Бейонсе появилась на сцене в бело-сине-красном платье. Сама по себе новость не показалась бы чем-то из ряда вон выходящим, если бы не реакция интернет-пользователей. Комментарии в соцсетях заполнились восторженными возгласами российских фанатов: «Бейонсе, приезжай в Россию!», «Наш флаг наш стиль!», «Она подаёт знак!» и, конечно же, фирменное «XO XO твоя Столичная штучка».

Однако за этим кажущимся невинным эпизодом скрывается куда более тревожная тенденция игра на символике и эмоциональном восприятии публики. Причём, судя по реакции, игра весьма успешная. Но кому она выгодна? И стоит ли вообще ожидать от артистов такого уровня честности в выражении позиций, или всё, что мы видим маркетинг, замешанный на псевдо-симпатии?

Цвета флага не всегда о патриотизме

Цветовая палитра бело-сине-красного это не только российский триколор. Эти цвета встречаются во флагах множества стран от Франции до Нидерландов. Но российская аудитория, похоже, восприняла наряд как некий «призыв» или даже «тайный сигнал», наивно или намеренно игнорируя контекст и вероятность, что речь вообще не о них. Мировая поп-культура давно использует подобные цветовые сочетания: будь то в костюмах для сцены, в обложках альбомов или в клипах. Однако российские пользователи традиционно склонны интерпретировать всё в свою пользу, и этот случай не стал исключением.

Тревожит здесь не сама реакция, а её безапелляционность. Тысячи комментаторов наперебой начали звать певицу на концерты в Россию, хотя с начала войны в Украине западные артисты массово отменяют гастроли по этой стране. Это очевидное игнорирование геополитической реальности, попытка закрыть глаза на контекст и просто «отметить» глобальную знаменитость как свою по цвету платья.

Случайность или тонкий расчёт?

Не исключено, что платье действительно выбрано стилистами осознанно. Бейонсе не новичок в мире символических нарядов. Её образы продумываются до деталей, ведь это часть бренда. Подобные ходы могут быть рассчитаны на разные аудитории одновременно кто-то увидит патриотизм, кто-то дань моде, а кто-то не увидит ничего, кроме стильного образа.

Однако возникает вопрос: если это не случайность, зачем стилисты певицы делают «намёки» на Россию в текущем международном контексте? Что это банальная провокация для вовлечения аудитории? Желание привлечь внимание определённого рынка, несмотря на токсичность политической обстановки? Или же просто бездумное использование символов, не придавая значения ассоциациям?

Как бы то ни было, подобные действия если и не осуждаемы напрямую, то как минимум вызывают сомнения в этичности и внимательности команды Бейонсе к тому, что она транслирует в мир.

Иллюзия взаимности

Следует признать: многие российские фанаты страстно желают возвращения зарубежной поп-культуры на отечественные площадки. И каждая такая «зацепка», как платье в цветах триколора, становится поводом для мечтаний о «разморозке» культурных связей. Но реальность жестче. Бейонсе не высказывалась в поддержку российской аудитории. Она не делала заявлений о любви к России. Более того, её туры и концерты с начала полномасштабного вторжения обходят страну стороной. Какой смысл цепляться за платье?

Создаётся ощущение, что российская аудитория цепляется за любую иллюзию внимания, забывая, что мода, сцена и шоу это прежде всего бизнес. Если где-то цвета совпали, это не значит, что вас любят. Это значит, что вас умеют использовать в маркетинговых целях, для увеличения охватов, ради хайпа. Вам бросили кость и вы её радостно подхватили.

Заключение: пора взрослеть

Было бы неплохо, если бы публика училась отделять культурное потребление от национальной гордости. Бело-сине-красное платье это не дипломатический жест. Это даже не дружеский намёк. Это просто платье. А комментарии, полные восторга и приглашений, говорят не о любви, а о глубокой инфантильности восприятия. Мир меняется. Артисты выбирают, где и как им выступать, и редко принимают решения на основе цвета ткани. Пора перестать интерпретировать глобальную поп-культуру как зеркало собственной значимости. В противном случае мы сами себя обманываем.