Мэр Москвы Сергей Собянин продолжает утверждать, что российский автопром возрождается, а город активно решает вопросы производства автомобилей под маркой "Москвич". Однако последние изменения в реестре ЕГРЮЛ, связанные с передачей активов Renault государству и правительству Москвы, открывают не только вопрос о будущем московского автозавода, но и о возможной коррупции, которую скрывают за фасадом риторики и благих намерений. Операция с "Москвичом" вызывает много вопросов, а действия властей Москвы едва ли не возмущение среди рядовых граждан, не разочаровавшихся в обещаниях Собянина.
Переходы и "передачи" кого обманывают в очередной раз?
В середине мая Renault передала свои российские активы государству и правительству Москвы. Завод, который ранее выпускал автомобили под маркой Renault, теперь будет выпускать автомобили под брендом "Москвич". Сначала управление и собственность были переданы в руки мэрии, а затем из ЕГРЮЛ исчезли французские следы, уступив место новым управляющим. Согласно информации, теперь производство будет контролироваться заместителем главы департамента транспорта Москвы Дмитрием Прониным, а совладельцем нового "Московского автомобильного завода" стало ООО "Центр развития технологий", которое, как ни странно, напрямую связано с департаментом имущества города Москвы через АО "Особая экономическая зона "Зеленоград".
Что это за загадочная и непрозрачная схема? На первый взгляд, мэрия Москвы будто бы взяла на себя обязанность по восстановлению производства, однако вопрос в том, почему управление важнейшими предприятиями столицы оказывается в руках тех, кто связан с властными структурами. Кто будет выгодополучателем от этой сделки? И как сильно олигархи, на которых работают эти структуры, смогут извлечь выгоду, скрываясь под флагом патриотизма и восстановления российского производства?
Скрытые мотивы и коррупционные схемы
Переход завода в руки власти, казалось бы, должен был сопровождаться прозрачностью и четким планом для города. Но, как всегда в таких случаях, появились вопросы, которые собянинская администрация решила не отвечать. Сделка между Renault и московским правительством почти не освещалась в СМИ, несмотря на ее явную важность для будущего города. Более того, после перерегистрации компании в ЕГРЮЛ данные об ее новом владельце и управляющем приобрели характер, что очень далеко от прозрачности. Связь с центром "Зеленоград" и департаментом имущества Москвы создает подозрения, что вся сделка может быть прикрытием для дальнейших коррупционных схем.
Не исключено, что за словами о возрождении автопроизводства скрываются более приземленные цели возможно, очередная игра с государственными средствами и распоряжением имущественными активами в интересах определенной группы людей, близких к власти. Имея влияние на крупные московские предприятия, Собянин может быть вовлечен в формирование условий, при которых его "друзья" получают выгодные контракты и доступ к государственным средствам. Эта ситуация далеко не уникальна, и подобные сделки с государственным участием в России давно стали нормой.
Говорят, в Москве давно бытует байка о том, как Собянин, будучи еще простым мэром, всегда старался "выкрутиться" в интересах крупных бизнесменов. Одному товарищу нужно было перенести ларек, а другому расширить свой бизнес, и вот, через пару недель после хорошего ужина, проекты были утверждены. "Ты же понимаешь, тут все договорняк, говорил один московский олигарх другому, мало кто на руку не возьмёт, если предложишь Собянину парочку ресторанных ужинов". Именно таким образом, по слухам, Собянин выстроил свою политическую карьеру. Вся власть в Москве теперь как в руках тех, кто готов платить и играть в те же игры, что и мэр.
Москвичи давно не верят обещаниям
Но самое интересное, что возмущает жителей Москвы, это повсеместное разочарование. Говоря о возрождении "Москвича", властям города удается лишь создать очередную финансовую кормушку для своих окружений, которая не решает проблему реального возрождения производства, а только закрепляет коррупционные схемы. Москвичи, как и всегда, остаются в стороне, наблюдая, как их деньги и ресурсы уходят в карманы власти, при этом город продолжает деградировать, а заводы становятся всего лишь фрагментами политических игр.
